Во время съемок фильма «Сегодня новый аттракцион» (они шли в Ленинграде) молодой режиссер Файнциммер, сын довольно известного кинорежиссера Александра Михайловича, у которого Раневская сыграла в фильме «У них есть Родина» и «Девушка с гитарой» сказал Ф. Г.:
— Как мне хотелось бы, чтобы вы снимались и у меня!
— Ну принесите сценарий, — предложила Ф. Г., — я посмотрю его и, может быть, что-нибудь придумаю.
Сценарий был «Первым посетителем». Ф. Г. согласилась написать для себя роль — на четыре небольших эпизода. Режиссер пришел в восторг:
— Это то, чего не хватало нашей картине. Класс уходящий — люди, не нужные революции! Замечательно!
Ф. Г. решила сыграть старую барыню, «аристократку». И как это часто бывает у Ф. Г., юмор, сатира оказались рядом с трагедией.
Вот эти эпизоды. (Действие происходит в Петрограде, в конце 1917 года.)
Первый. Утро. Из подъезда большого дома выходит дама в элегантном пальто, в шляпе с пером, кокетливо торчащим. На руках у нее болонка — Мими.
Где-то раздаются выстрелы.
— Что это? — испуганно спрашивает дама у дворника.
— Это революция! — отвечаете.
— Как, опять? Если мне не изменяет память, ведь уже была одна революция!
— То, барыня, Февральская, а это Октябрьская.
— Стоит мне выйти на улицу, начинается революция! Ну что ж, пойдем, Мими, придется нам все делать дома.
Эпизод второй. Главный персонаж фильма — Александра Михайловна Коллонтай едет в пролетке в Комиссариат соцбеспечения. Ее сопровождает солдат-охранник.
Героиня Ф. Г. видит эту сцену.
— Мими, скорее домой, — испуганно говорит догадливая дама. — Началась национализация женщин!
И поспешно скрывается в подворотне.
Эпизод третий. Полупустой трамвай. Дама в пообтрепавшемся уже пальто обращается к нескольким пассажирам в котелках — перепуганным обывателям.
— Господа, господа, потрясающая новость! — Котелки вплотную окружают даму. — Потрясающая новость. По городу летает аэроплан. В аэроплане сидят большевики и кидают сверху записки. В записках сказано: «Помогите, не знаем, что делать».
Эпизод четвертый. Через несколько месяцев. В городе голод. Дама, уже без собачки, приходит в гости к знакомой. Холодно — пальто и шляпу с поникшим пером она не снимает. Комната, в которой ее принимает хозяйка, полупустая. Стол и несколько стульев — остатки роскошного гарнитура. Стеклянный буфет, в котором почти нет посулы. На стенах следы от картин, очевидно проданных.
— Вы извините, — говорит хозяйка, — я сейчас отправлю Марфу на Садовую — мы ведь теперь пирожками торгуем. С кониной. А сами будем пить чай.
Хозяйка уходит на кухню.
Взгляд гостьи падает на корзинку, прикрытую клеенкой. Озираясь по сторонам, дама достает из-под клеенки пирожок и жадно ест.
Она оглядывает комнату. В глазах тоска и боль. На камине замечает бронзовую фигурку с циферблатом. Это, пожалуй, единственная «ценная» вешь в комнате. Дама быстро подходит к камину и прячет фигурку под пальто. Затем переходит к столу.
— Ну что же вы стоите, — улыбается, входя, хозяйка. — Вот и чай, присаживайтесь!
— Спасибо, дорогая, но мне пора, — темнеет, а сейчас сами знаете, как ходить по улицам! Я зайду к вам на днях. У меня столько потрясающих новостей.
Она целует хозяйку и идет к дверям. И тут из-под пальто раздается звон будильника. Дама начинает что-то громко, быстро говорить, чтобы «перекрыть» звон, потом замирает. Часы звонят. Когда они смолкают, дама поворачивается к хозяйке. Глаза полны слез. Безмолвно она подходит к камину, достает часы, ставит их на место и медленно уходит.
Режиссер заверял, что все снимет за несколько дней. И действительно, первый эпизод сняли довольно быстро. А дальше появился сценарист и сказал, что в свой сценарий «отсебятину» он не допустит.
Снятый эпизод и вошел в фильм, да и то в сокращенном варианте. Реплику «Стоит мне только выйти на улицу, и начинается революция» посчитали неуместной.
Что такое искусство?
Мы смотрели немые ленты Гарольда Ллойда и Бастера Китона.
— Нет, это не искусство, — сказала Ф. Г.
Я стал спорить, как понимать термин «искусство»: ведь и шить сапоги — тоже искусство.
— Да, искусство в смысле ремесла, — сказала Ф. Г. — Я же говорю о творениях гения. Искусство — это то, что «от Бога». В нем должна быть великая идея любви к людям. Чаплин — до той поры, пока не отказался от своей маски, — искусство. «Потемкин» Эйзенштейна тоже.
— А «Летят журавли»?
— Нет. Там есть гениальная сцена — смерть Бориса, но это гений оператора. Она, может быть, станет хрестоматийной. А в целом фильм — нет.
— Ну, тогда очень многое не подадет под понятие «искусство».
— А это так и есть на самом деле. Но зато создания искусства живут вечно. Гарольд Ллойд — это блестящее мастерство, виртуозное трюкачество, которое требует и сил, и смелости, и выдумки. Но ведь уже сегодня это только любопытно. Это не задевает души, не рождает высоких чувств.